Разбор кредитов: насколько эффективной оказалась “экономика простых вещей”?

В конце декабря 2020 года решили в правительстве РК решили подвести итоги реализации программы “Экономика простых вещей” (ЭПВ). Программа, а точнее механизм, нацеленный на обеспечение доступными заемными ресурсами в тенге компании в приоритетных секторах (в основном предприятия обрабатывающей промышленности) работает уже более двух лет, в которые ситуация в экономике в целом и в кредитовании небанковских юрлиц последовательно усложнялась. 

В правительстве считают, что ЭПВ помогла улучшить положение дел в отечественной обрабатывающей промышленности, повысить загрузку мощностей и усилить продбезопасность страны. 

Альтернативный взгляд свидетельствует о том, что программа не смогла обойти ограничения и проблемы, которые преследуют любую казахстанскую госпрограмму, предполагающую выдачу кредитов по льготным ставкам. Конструкция механизма поддержки бизнеса такова, что первые серьезные риски могут проявиться лишь через год-два. 

Что такое ЭПВ?

“Экономика простых вещей” – не в полной мере программа. Это механизм, который правительство и Нацбанк РК совместно с банковским сектором и отдельными институтами развития решили применить в особенных условиях. 

Особенность условий состояла в том, что в финансовых институтах к 2018 накопился достаточно крупный объем избыточной ликвидности: кредиты корпоративному сектору переживали не лучшие времена, даже выделявшийся на общем фоне рост кредитования физиков не мог обеспечить спроса на эту ликвидность, которую приходилось откачивать посредством механизма краткосрочных нот НБ РК. 

Тогда правительство и НБ РК предложили схему, по которой банки выпускали облигации с относительно высокой доходностью (до 11%), которые выкупал Нацбанк, но эти средства можно было использовать в пределах определенных лимитов и лишь на кредитование приоритетных секторов экономики. В их числе были определены АПК (производство и переработка сельхозпродукции) и обрабатывающая промышленность. Объем программы первоначально устанавливался в размере 600 млрд тенге. Конечному заемщику средства должны были доставаться не дороже 8%. Оператором программы назначался ФРП “Даму”. Участниками программы были банки и Аграрная кредитная корпорация. 

Целью программы со стороны правительства было импортозамещение. Программу ограничили конкретными видами деятельности по ОКЭД. Однако никаких индикаторов для себя кабмин не устанавливал. 

Правовой основой ЭПВ стало выпущенное в декабре 2018 года постановление правительства РК №820 “О некоторых вопросах обеспечения долгосрочной тенговой ликвидности для решения задачи доступного кредитования”. Деньги распределялись в следующей пропорции: 100 млрд на производство, 100 млрд на переработку сельхозпродукции, остальные 400 млрд – на обрабатывающую промышленность. 

В течение 2019-2020 правила шесть раз скорректировали. Общая сумма была увеличена до 1 трлн. Лимит на производство сельхозпродукции был расширен до 500 млрд, на переработку – до 200 млрд, обработке оставалось 300 млрд. Ставка для конечного заемщика снижалась на 2 п.п. до 6%. 

Предельные сроки кредитования увеличили с 7 до 10 лет. Заемщики получали льготный период по платежам (как по выплате тела долга, так и процентов) в течение двух лет. Если ранее в оборотку разрешалось пускать не более 50% средств (программа была ориентирована на финансирование инвестпроектов), то теперь аграриям разрешили направлять полученные средства на финансирование весенне-полевых работ. 

К программе подключили квазигосударственный сектор (предприятия, где 50%+ контроля у госкомпаний). Количество видов деятельности увеличилось с 926 до 953. “Даму” дали возможность гарантировать не только 50% займов до 3 млрд тенге, но и 30% займов от 3 до 5 млрд. 

Кабмин доволен

В правительстве РК уверены: ЭПВ “доказала свою эффективность как инвестиционный инструмент развития отечественного производства”. Премьер-министр Аскар Мамин на заседании 15 декабря сообщил о росте количества проектов с января по декабрь в 2,5 раза – с 900 до 2600, а объема финансирования – с 216 млрд до 700 млрд тенге. 

Глава Министерства национальной экономики Руслан Даленов доложил о росте выпуска и сокращении импорта в охваченных ЭПВ секторах: “Благодаря росту выпуска готовых, обработанных товаров снижается доля импорта. В потреблении растет доля производства казахстанских товаров. Так, в 2020 году доля производства отечественной продукции выросла на 2,5 процентных пункта. Выросло производство продуктов питания, строительных материалов, продукции легкой промышленности, мебели, машин и оборудования”. 

В правительстве РК связывают реализацию программы с ростом доли местного содержания в регулируемых закупках: за год она выросла вдвое. Подчеркивается, что наиболее высокой была динамика роста местного содержания в легпроме, мебельной, пищевой промышленности и производстве стройматериалов – то есть в поддержанных секторах. 

Инвестиционную направленность программы в кабмине считают реализованной. По данным вице-премьера Романа Скляра, из примерно 2,6 тыс. проектов 2,3 тыс. предусматривают обновление и расширение действующих производственных мощностей и лишь 332 проекта — создание новых производств. 

Спасение или букет проблем?

В июле 2020 года президент Касым-Жомарт Токаев критиковал правительство за низкую эффективность реализации ЭПВ. “За полтора года существования условия программы пересматривались шесть раз, а освоена только пятая часть от всего объема – чуть более 200 млрд тенге, – говорил Токаев. – Количество субъектов обрабатывающей промышленности и доля импорта товаров народного потребления остались на прежнем уровне. Таким образом, мы выделяем деньги, не предусмотрев целевых ориентиров и встречных обязательств. Другими словами, возникла реальная опасность провала ЭПВ по подобию других программ с красивыми названиями. Со всеми вытекающими оргвыводами”. 

Что же позволило правительству за почти полгода повысить эффективность? Из отчетов, которые предоставляет оператор ЭПВ, “Даму”, можно сделать следующие выводы. 

Во-первых, благодаря введенным с начала года в программу изменениям, к середине лета в пайплайне банков созрели проекты, удовлетворяющие новым требованиям. 

Во-вторых, в программу активнее идет крупный бизнес. Если в 2019 году по механизму субсидирования проходили всего 5 проектов крупных предприятий (3% от общего количества проектов), то в 2020 году – уже 38 (11%). Сыграли роль увеличение лимитов по отраслям, а также расширение механизма гарантирования на более крупные проекты. 

В-третьих, бизнес привлекает возможность на протяжении 12-24 месяцев не обслуживать обязательства по кредитам. С учетом высокой неопределенности такие условия привлекают инвесторов. 

Структурные реформы затягиваются, экономика в кризисе, но несырьевому секторы необходимы какие-то стимулы. И на этом фоне ЭПВ – это лучшая из оперативных мер, которые мог бы предложить экономике госсектор. 

Однако здесь же скрывается набор рисков. На заседании правительства 11.12.2012 было заявлено, что “по всем программам кредитования значительно увеличены объемы финансовой поддержки”: “сумма поддержанного кредитного портфеля достигла 2 трлн тенге и охвачено свыше 34 тыс. проектов».

Это значит, что на ЭПВ во всем объеме поддержки по госпрограммам приходится около 35% портфеля.

Учитывая, что текущий портфель кредитов банков корпоративным заемщикам составляет 7,2 трлн, а кредиты приоритетным секторам (промышленность, сельское хозяйство, транспорт и связь) в тенге – 3,9 трлн, то вес государственных вливаний на этом рынке можно оценивать в 30-50% в зависимости от используемых метрик. 

Пока вес государственных денег в кредитовании экономики только растет, ситуация стимулирует компании, которые могли бы получать кредиты по рыночным ставкам, все чаще пользоваться господдержкой. Несмотря на распространение инструмента госгарантии, новым игрокам получить финансирование сложно. 

Еще одна проблема связана с тем, что господдержка предоставляется по субсидированным ставкам, а сами госпрограммы постоянно продлеваются. Например, “Дорожная карта бизнеса” пошла на второе десятилетие. ЭПВ, изначально рассчитанная до конца 2020 года, проработает, как минимум, до завершения 2021 года и с высокой долей вероятности будет продлена. Это создает риск формирования в тех самых приоритетных секторах экономики, о развитии которых печется правительство, заметного слоя зомби-компаний. Это фирмы, постоянно нуждающиеся в финансировании по низким ставкам.